Два зимних морозных вечера журналисты Инна Шилина и Артурас Морозовас провели на площадке ожидания для дальнобойщиков на литовско-белорусской границе, на таможенном пункте в Мядининкай. Беседовали с водителями из Беларуси и России, которые отдыхали, подчиняясь тахографу, или уже ожидали пропуска через границу, следя за табло с номерами, вызываемых машин. Они заходили в здание пункта пропуска наполнить бутыли водой, принять душ, в магазин и столовую, где сейчас только на вынос.
Суровые в пятнадцатиградусный мороз, в оттепель они разговорились. Однако не все согласились представиться. Случайные встречи, разные говоры, настроения и жизненный опыт. Мы расспрашивали водителей, как оказалось, из Могилева, Орши, Минска, Москвы, Смоленска и Калининграда о событиях последнего времени, но услышали и красноречивые воспоминания. В июле 1991 году здесь, в Мядининкай, советский ОМОН расстрелял литовских таможенников, тогда погибли 7 человек.
Приглашаем послушать новый эпизод подкаста CoMeta из цикла «Близкая революция»:
Один из дальнобойщиков рассказал, что стал невольным свидетелем тех трагических событий:
— Я работаю 32 года. При мне расстреляли таможню. Там на границе стояли вагончики.
— А поняли тогда, кто стреляет?
— Кто мог понять? Я видел, как и на стоянках стреляют — бандиты приезжали. Мы не могли ничего сделать.
— Испугались?
— Нет.
— А потом, когда читали новости, что-то удивило?
— А что в новостях было?
— То есть не читали?
— Нет.
Минчанин Леонид говорит, что дальнобойщиком мечтал быть с детства, теперь фура — его второй дом.
— Вы спортом занимаетесь?
— Да.
— Заметно. Тяжелая атлетика?
— 5 лет боксом занимался, а сейчас тяжелой атлетикой регулярно. Поддерживаю форму. Так сказать, духовное развитие. У нас половина, кто курит, кто алкоголем балуется. Меня сигареты не интересуют, алкоголь тоже. Понятно, что праздник нужен всем и надо расслабится когда-нибудь. Тем более, завтра у меня, например, день рождения, З2 как раз будет. Ну а так домой приезжаешь, и в спортзал, в баню с друзьями и одноклассниками, на рыбалку...
— А никто из ваших друзей в протестах не участвовал, в тюрьму не попал?
— Не-не, слава богу, друзья адекватные все.
— А то, что сейчас происходит в Беларуси вас как-то задевает, экономически, эмоционально?
— Нет. Люди, по моему мнению, не хотят, наверное, работать. Они и будут так всю жизнь бегать.
— А несменяемость власти вас не беспокоит?
— Хотелось бы и получше, а там посмотрим. Может, что-то и останется, может, лучше еще будет.
— А вы хотели бы, чтобы от вашего голоса зависело что-то?
— От голоса одного человека никогда ничего не зависит. Тут надо голосов собрать большую толпу.
Вячеслав, бывший участковый в Смоленске (Россия). В дороге, когда в Литве, слушает радиостанцию «Opus».
— Ночью транс был такой, приятный.
— Нечаянно нашли?
— Ну да, музыка понравилась — оставил, смотрю, «Opus». Своеобразная, мне такая нравится.
— По сути, дальнобойщики сейчас чуть ли не единственные, кто может границу с Беларусью пересекать...
— Беларусь закрыта, конечно, по политическим мотивам.
— А вас интересует та политическая повестка?
— Белорусская? Конечно, в «Ютубе» смотрю, все вижу.
— Поддерживаете?
— Местами да.
— Считаете, что перемены нужны и что люди правы в своем возмущении?
— В обязательном порядке, совершенно так.
— В России тоже начались небольшие волнения. Хабаровск, и вот недавно в Москве, Санкт-Петербурге и других городах. Поддерживаете?
— Я поддерживаю, конечно. Слежу.
— А сами бы вышли?
— Если б был дома, то да.
— Не боитесь?
— Не-а. Я сам бывший сотрудник милиции.
— Как оцениваете действия ОМОНа сейчас?
— Они люди подневольные.
— Если б вы сейчас остались в полиции, пришлось бы делать то же самое? Не стали бы?
— Во-первых, по долгу службы я был не омоновцем, а участковым. Но на некоторые приказы руководства я косо глядел, поэтому и не дослужил до пенсии.
— А ушли именно по каким причинам?
— Когда полиция в России создавалась, провели чистку рядов. Я оказался неугодным как человек, который идет к начальству с высоко поднятой головой и может сказать начальнику, что он не прав.
— А вы когда через Беларусь едете, замечаете какие-то протестные явления? Бело-красно-белые флаги, движение какое-то?
— Но мы ж Беларусь насквозь проходим, города не проезжаем. Но с белорусскими водителями общаюсь.
— И каковы их настроения?
— Не очень.
— Не поддерживают Лукашенко?
— Некоторые не поддерживают, некоторые поддерживают, а некоторые молчат. Я тут с человеком на пароме плыл, так он довольно-таки был возмущен тем, что молодых людей за репосты сажают на реальные сроки. У нас в России за такие дела активистов закрывают, а тут рядовых граждан. Мне это совершенно не нравится. Только мы как-то мимо всего этого проезжаем. Все больше в «Ютубе» смотрим. На центральных каналах ничего нет. Да я их и не смотрю. По радио ничего не говорят про все эти выступления и недовольства. Обычная популярная музыка играет. Все про хорошее. А дороги-то как испортились в Беларуси!
— Хуже, чем в России?
— Не хуже и не лучше, одинаково. Но раньше я восхищался белорусскими дорогами. Лет 10 назад приезжал в Беларусь. Мы с женой то за мясом, то так просто прогуляться, или в Минск за запчастями. И не просто по прямой, а так крюк сделаем, на белорусскую природу посмотреть, восхищались. А сейчас еду — кочка на кочке. Ремонтируют крайне плохо.
— Сейчас все деньги, видимо, уходят на спецслужбы и ОМОН, а на такие вещи, как дороги, и вовсе на останется?
— Возможно, и да. Не знаю, дойдет-не дойдет до развала.
— А на то, что Путин сейчас помогает Лукашенко материально, как смотрите?
— У него своя выгода. В Беларуси спокойно, тогда и в России спокойно. Беларусь на дыбы встанет, то и Россия зашевелится.
— А вы думаете встанет? Может, Лукашенко зажмет все, всех задавит?
— В том-то и дело, что задавит, видать, время проходит, все это сходит на нет...
— Может, это в связи с погодными явлениями? А весна наступит, лето…
— Весна наступит и граждане займутся своими огородиками, дачами. Им будет просто некогда. Так же и у нас в России. Естественно начнут суетиться оппозиционные лидеры. Народ немножко будет вместе ними рядом, я согласен. Но все равно, как говорится, своя рубаха ближе к телу. Поедут огородики сажать. Либо в свободное время выйдут те, у кого нет огородиков, молодежь, например.
— Какие вам перемены нужны в России?
— Экономические перемены обязательно должны быть в стране. Если б не эта заграница, не эта работа, моя семья могла бы загнуться. Жена получает немного. Надо младшую дочь на ноги поднимать. Я уже дедушка, старшей дочке надо помогать. И как бы не я один такой. Не хватает, в долги залезли по коммуналке. Крайне высокая коммуналка, хотя живем в частном доме. У родителей квартира, и тоже выбиваются из последних сил, пенсионеры. Конечно, экономическая повестка во главе угла. А дальше, чтобы сытые наши бюрократы не наедались под завязку. Даже если в сторону отодвинуть дворец Путина, то все остальное... Ну просто я в Москву заезжаю, смотрю, — отдельное государство. 400 км, а какая разница! Плюс беспредел силовиков. ФСБ своими делами занимается, тоже нехорошими. Это недопустимо.
Другой водитель из Калининграда, с 20-летним стажем, сам того не зная, оказался летом в Вильнюсе во время «Пути свободы», когда люди выстроились в многокилометровую цепь вплоть до самой границы с Беларусью, выражая таким образом поддержку белорусам в их демократических устремлениях.
— Куда путь держите, в Беларусь?
— На Москву без Беларуси никак.
— Проезжая по Беларуси замечали протест?
— Не обращал внимания. Здесь в Литве видел, что люди протестовали. Бардак был полный. После выборов в Беларуси. Пробка была на весь Вильнюс. Я как раз в тот день попал. Литовцы вышли в поддержку белорусов.
— А вы бы вышли вместе с ними?
— Нет, наверное.
— А у вас есть причины выйти на протест в Калининграде?
— Конечно. Выходили же в поддержку Навального.
— А вы бы вышли?
— Может, и вышел.
— А почему?
— Как почему? Самая богатая страна, а живет как самая бедная.
— А Навальный поможет?
— Но Ленин же помог когда-то.
Александр из Могилева, 42 года. По его словам, в Голландии мыл ноги в водах Северного моря и смотрел на Японию из Владивостока.
— Ваша жизнь каким-то образом изменилась за последние полгода? Что-то отразилось на вашей семье?
— Конечно. У нас сейчас разные взгляды на жизнь с моими родителями. Они считают, что мы хорошо живем, а мы считаем, что можем жить лучше. Они считают, что при Лукашенко хорошо и что он должен остаться.
— А вы ездите по Европе, привозите домой рассказы и они им не верят?
— Не то чтобы не верят. У них своя правда. У отчима и мамы есть и смартфон, и планшет, и доступ к альтернативной информации, но они смотрят телевизор и говорят штампованными фразами оттуда.
— А в Могилеве были какие-то волнения?
— Задержания были, протесты были. Я лично 9-го августа выходил, но было очень мало народу. Потом стало больше людей выходить, когда вылезли наружу факты избиения, издевательств, Окрестино и все остальное. Потом уже пошли более массовые выступления, после 12-13-го числа. Даже в Могилеве. Меня один раз чуть не задержали, вовремя ушел в сторону.
— У вас семья и дети. Как дети себя в школе выражают? Тоже протестные настроения?
— Младший у меня тот еще «протестун». Ему 8. Он может на улице выкрикнуть «Жыве Беларусь!». Старшему 20. Он учится в институте на технолога пищевой промышленности.
— Как представляет свое будущее?
— Он точно знает, что так не должно быть.
— Ощущение такое, что страна почти в блокаде или же все продолжают работать, как ни в чем не бывало, зарабатывают, сколько зарабатывали, и цены не поднялись?
— Цены поднялись. Лекарства подорожали, продукты, жилищно-коммунальные услуги.
— А каковы ваши прогнозы, как все будет дальше развиваться для вас? Однажды будете пересекать границу и приедете куда?
— Мы потихонечку идем в Северную Корею.
— Не думаете, что другая сторона перевесит?
— Сложно прогнозировать. Каждый народ достоин своего президента. Это и про нас в том числе. 9-го числа было понятно, что всех «наёжили», а в Могилеве вышли человек 100. Откровенно на всех наплевали, а люди все равно сидят дома. Но Минск молодец! Но просто боятся люди. Кредитов понабрали. Кто-то боится за решетку попасть.
— Иногда белорусов критикуют, говорят, что они даже на стачку не вышли. А вы бы вышли? Вот если б все фуристы остановились и в Беларусь никаких товаров и продуктов не везли. Это возможно?
— А почему нет? Просто все боятся. Нет организованности. Никто друг в друге не уверен. Я готов выйти. Но если я выйду один, буду как белая ворона. Меня соответственно загребут.
— Но ведь автомобилисты легко солидаризируются, а дальнобойщики еще больше?
— Когда это конкретно каждого касается...
— А сейчас не касается?
— Они ж думают, что не касается. Думают, что, мол, я пенсию получаю, пускай она маленькая, но лишь бы не было войны. Не понимают, что это давно всех коснулось.
— А вы давно на фуре?
— Лет 5 на международных. Опять же почему? Потому что дома нечего делать.
— А чем раньше занимались?
— Проектировал мебель. Но случился кризис, когда Россия нас от кормушки отодвинула, 5-6 лет назад. Перестали давать льготные кредиты на жилье, зарплаты «попадали», и людям уже не до мебели. Конкуренция высокая, пришлось оставить. Пошел на дальнобой. Опять же от «хорошей» жизни. В Беларуси теперь все дальнобойщики.
— А что возите?
— Как я говорю, туда тяжелое и дешевое, а оттуда дорогое и легкое. Туда — сырье, а оттуда — оборудование. Вот сейчас, что я везу? Запчасти для Volkswagen Touareg.
Все эпизоды CoMeta можно послушать на cometa.podbean.com и других подкаст-платформах.
